Просто наблюдения

[Гость Кутуся]

Спасибо всем огромное за отзывы .

... единственное о чем жалею, это что не удалось вырваться с работы и показать нашу красоту во всей красе: водопады, тюльпановое дерево, дольмены.

Но, я надеюсь, что судьба нас еще сведет и мы еще погуляем по нашему непростому и благородному колхидскому лесу. Кавказ гостеприимен и всегда открыт для гостей... Добро пожаловать

До тюльпанового дерева мы всё-таки доехали .

Спасибо и тебе за приглашение и гостеприимство.

И я надеюсь на новую встречу .

[Гость Кутуся]

1

Вокзал шумел, суетился, спешил. Обвешанные огромными тюками и свёртками, сгибаясь под тяжестью неподъёмных чемоданов, волоча за собой орущих детей и тяжело дыша, пассажиры выискивали свои составы. Люди, будь то отъезжающие, провожающие или встречающие, волнуясь, носились туда-сюда, путаясь под ногами друг друга. Все боялись что-нибудь забыть, не успеть, не найти.

Наша школа каждый год отправляла в совхозы Ростовской области трудовые отряды, состоящие из будущих десятиклассников. В тот год дошла очередь и до нашего класса. Отряды были добровольные, обычно они набирались из детей, которых некуда было деть на лето. От нашего класса ехала почти половина.

Поезд должен был отправиться через несколько минут и родители давали нам последние наставления, заставляли перечислять что надо съесть в первую очередь, а что поберечь, напоминали, куда запрятали второй и третий экземпляры перечня вещей, брали с нас слово чего мы не должны делать ( не пить сырую воду, не купаться без присмотра, не гулять по ночам) и мы вяло повторяли обещания. Наконец, сданные из рук в руки учителям и пересчитанные по головам, мы оказались в вагоне. Дверь за нами захлопнулась, все прилипли к окнам и поезд тронулся. Мы ехали в Ростов!

В двух вагонах разместились дети из разных школ, мы быстро перезнакомились, достали припасы и дружно начали их уничтожать. Из всех потаённых мест, о которых и не догадывались родители, появились сигареты и даже бутылка вина, которая была тут же изъята бдительными учителями. Но и без вина долгожданная свобода кружила нам головы! Вагон был украшен туалетной бумагой и фольгой из-под съеденных куриц, в каждом закутке пели и смеялись, затем, врубили магнитофон и устроили танцы. Учителя почти не пытались нас утихомирить, лишь изредка проходили они по вагону, поглядывая, всё ли в порядке. Полночи продолжалась «дискотека», но усталость, накопившаяся за день сделала своё дело – мы наконец угомонились. Под монотонный стук колёс, нам снились цветные сны полные радости от предстоящего «взрослого» отдыха.

Утро нас встретило незнакомым пейзажем за окном. Уже не бежал за поездом лес, не кучерявились облака. По духоте в вагоне, стало ясно, что вокруг жара. Под огромным горячим небом простирались долгие степи, всё было пронизано зноем. Где-то далеко, по дороге-ниточке, ехал трактор, оставляя после себя долго не оседавшую густую пыль. Скоро Ростов! Каким он будет? Похож ли он на Москву?

Но Ростов мы так и не увидели. Нас снова пересчитали, быстро посадили в автобусы и повезли на место будущих трудовых подвигов.

2

После двухчасового пути, автобусы остановились, и мы, разомлев от жары и тряски, сонно сошли на землю. Нас встретил председатель – жилистый мужчина, одетый в белую рубаху и подождав пока мы кое-как построимся на небольшой площадке, устало произнёс короткое приветствие.

- Ребята! Добро пожаловать в наш Винсовхоз!

-Ура!!! - раздалось со всех сторон.

- Винсовхоз, не от слова «вино», - многозначительно подняв палец к небу, сказал председатель. – А от слова «виноград».

- М-м-м-м-м-м…, – уныло потянули голоса.

- Виноград – одна из древнейших культур, возделываемая человеком. Он требует к себе особого внимания…

-Так виноград она или он? – острили мальчишки.

-Ну, общем, всё сами увидите, - стушевался председатель. - А пока располагайтесь, отдыхайте с дороги. Завтра на работу.

- Как завтра?- пронеслось со всех сторон. - В шесть подъём.

- Как!?!

- Без пятнадцати семь завтрак, полвосьмого автобус, в восемь приступаете к работе.

– Уууу….

Председатель выполнил свою миссию, и не дожидаясь когда смолкнут наши стоны, сел на мотоцикл и с рёвом скрылся в поднявшейся пыли.

Мы рассчитывали побездельничать день-два, но делать нечего, и около ста человек из пяти школ, устало побрели в серое облупленное общежитие.

В неказистом двухэтажном здании, нас ждали чистые и светлые комнаты на 8-10 человек, где нам предстояло жить. Впереди были сорок пять дней труда и отдыха.

3.

Вопреки нашим ожиданиям, нас повезли не на виноградники, а на сбор яблок.

Нас встретила Ольга Васильевна - наша бригадирша. Она повела нас в глубь сада, объясняя нашу задачу, а может она говорила вообще о другом… мы её не слышали. Внимание наше было приковано к огромным спелым яблокам, которыми были усыпаны пышные ветки.

Если и существовали когда-то райские сады, то выглядели они именно так! Высокие, раскидистые яблони смыкались кронами где-то наверху, образовывая бесконечный зелёный коридор. От тяжести созревших плодов гибкие ветви клонились до земли, и это создавало ощущение нереальности.

Мы шли как заворожённые, будто попали в волшебную страну, не веря своим глазам. По всему саду, разливался чудесный аромат спелых яблок, они были всюду и словно шептали: «съешь меня, съешь меня». И тут, оцепенение прошло - мы набросились на яблоки. Ничто не могло нас остановить, руки жадно тянулись к яблокам! Огромные, созревшие на солнце плоды, сами падали в наши ладони. Какие же это были яблоки! Красные, зелёные с красными полосками, розовые, розовые с красными бочками, жёлтые с розовыми пятнышками! Были и совсем белые, такие спелые, что семечки на просвет видно! Солнце лилось ручьями сквозь кроны старых яблонь и тёплые яблоки срывались с веток от слабого прикосновения.

Работать было невозможно, под каждым деревом сидел юный горе-работник и уплетал яблоко за яблоком. Из-за охватившей нас эйфории и из-за хруста в ушах, мы не слышали ни учителей, ни бригадиршу. Как потом оказалось, Ольга Васильевна не пыталась отнять у нас яблоки, она просто призывала их мыть, для этого по аллеям было расставлено три бидона с водой, но мы не слышали, мы ели яблоки. Может кто-то удивится, подумаешь яблоки. Что в Москве яблок нет? Там ведь у каждого второго дача, и яблоневых садов в Москве, не говоря о Подмосковье, не счесть. Всё верно! Но подмосковное и ростовское яблоко, это земля и небо, их нельзя сравнивать. Конечно, на наших рынках летом было изобилие фруктов со всех республик Советского Союза. И родители, вывозя своих чад на море, первым делом пичкали нас фруктами, но… Одно дело купить яблоки на рынке и совсем другое подставить под волшебный плод руку и яблоко само упадёт в неё. И потом, неизвестно, как долго добирались те яблоки до рынков, а эти, сорванные с ветки вобрали в себя всё - солнце, лето, любовь тех людей, которые их вырастили. Как бы там ни было, это были самые вкусные яблоки!

Итак, мы ели яблоки. Но работу никто не отменял, Ольга Васильевна подходила к каждому и ласково уговаривала:

- Дытятко, человеко-норму надо сделать. Ждём, ждём вашей помощи, - и за эти слова, Ольгу Васильевну прозвали Нормой.

Через какое-то время, корзины всё-таки начали наполняться фруктами, рты же по-прежнему были набиты яблоками. А через два дня началось то, чего боялись учителя и Норма. У всех, кто работал на яблоках, случилось небывалое расстройство желудка. По ночам мы срывались с постелей и неслись в туалет, а вернувшись в комнату, снова бежали в обратном направлении. Во время рабочего дня, мы с безумными глазами разлетались по саду в поисках «укромного места». На пути, неизменно встречалась Норма, которая напоминала нам про человеко-норму, а учителя, на ходу закидывали нам в рот какие-то таблетки и засыпали порошки.

От яблок у всех драло горло, болели зубы, щипали языки, но отказаться от них, не было сил и вскоре было принято решение снять нас с работы в саду и отправить на виноградники.

4.

Виноградники я видела впервые. Далеко, до горизонта, покуда хватало взгляда, тянулись ровные ряды зелёного куста. На деревянные столбики была натянута алюминиевая проволока, по которой ввысь вился виноград. Первым разочарованием стало то, что виноград был неспелым, а на вкус горьким. Работа наша заключалась в подвязке виноградных лоз, стелившихся по земле, и это стало вторым разочарованием, ибо подвязывать его надо было какой-то берестой вымоченной в отвратительной жидкости, в просторечии – моча. Кому принадлежала эта моча, так и осталось тайной. Надо было брать эту влажную вонючую бересту, рвать её на тонкие полоски и уже этими полосками, подвязывать виноград. Конечно, мы решили, что обойдёмся без такого архаичного способа и быстренько запихали все лозы за проволоку, не прибегая к зловонной бересте. Но тут подошла Норма, взявшись за столбик, привычно тряхнула его, и наспех засунутые лозы, словно крылья невиданных птиц, взмахнув зелёным опереньем, плавно улеглись обратно на землю.

- Дытятки, – ласково говорила Норма. – Негоже так. Ведь всё прейдэтся переделать, а у нас человеко-норма. Ведь грошики вам не заплотют.

Норма, встречала нас каждое утро на плантации и распределяла работу. Одета она была всегда в выцветшее ситцевое платье, на голове газовый платочек с подобранной под него темной косой. Весь день она находилась где-то рядом, обходила виноградник, внимательно рассматривала листья и лозы, потом что-то записывала в тетрадь, тихим голосом давала распоряжения другим работникам. Как бы мы не шалили или хулиганили, она ни разу никого не отругала. Часто помогала мальчишкам в работе, ловко подвязывала лозы и подносила бересту. К концу нашего рабочего дня, Норма садилась под деревом на большой деревянный ящик и записывала в свою тетрадку все наши трудовые достижения. Мне сейчас даже кажется, что она немного нам приписывала, потому, что жалела нас, хотя жалеть нас было не за что. Поначалу, мы плохо работали и приносили больше вреда, чем пользы.

Всякий раз, пока Ольга Васильевна писала, к ней подбегала небольшая светлая собачка Белка, тогда Норма доставала из-под ящика миску и наливала в неё чистой воды. Она разворачивала маленький свёрточек с гостинцем и отдыхая, ласково наблюдала, как та жадно поедала её скромные угощения. И так было каждый день.

А вокруг было лето, наше первое взрослое лето! Казалось, мы попали на другую планету, так всё отличалось от привычных пейзажей и нашего обычного течения времени. Мы узнавали друг друга, открывали новые черты в старых знакомых, учились самостоятельно решать многие вопросы.

Вокруг нас простирались поля и виноградники, разделённые посадками стройных тополей. Щедрые плодовые сады дарили нам прохладную тень в жаркие августовские дни. Духота заполняла собой всё с самого утра и отступала лишь с приходом ночи. Запомнились совершенно непуганые ленивые мухи, которые в отличие от московских нервных мух, не разлетались от взмаха руки, а продолжали нагло ползать по телу, да ещё и кусаться. Не понимаю, каким таким мушиным мозгом, доходило до этих гадких созданий, что несётся на них смертельный удар, тут-то мухи неторопливо перелетали на другое место, а удар наносился по собственному телу. Еще, были зелёные блестящие жуки, которых мальчишки бросали нам за шиворот и тогда эти жуки, пытаясь освободиться, начинали злобно трещать жесткими крыльями, доводя нас до обморока.

Постепенно все привыкли к бересте, горькому винограду, который периодически пробовали – не созрел ли. Норма часто нам говорила, что скоро мы сами увидим созревший виноград и тогда поймём, что не напрасно в него вложено столько труда. Поймём, когда увидим, как он красив. Понемногу мы втянулись, и уже жалко было ломать и запихивать лозы за проволоку. Наконец-то мы начали работать.

Так шли дни. Утром, досыпая в автобусах, мы ехали на работу, к обеду возвращались обратно, после обеда валились спать до ужина, а после ужина гуляли по посёлку, играли на стадионе в футбол или волейбол, шумели, смеялись, в общем, делали всё то, что делают люди в нашем возрасте.

Учителя наши, оказались мировыми людьми. Они не заставляли нас работать, а как-то убедили чисто по-человечески, без нудных нотаций и высокопарных слов. На многое закрывали глаза, и даже разрешили мальчишкам курить открыто. Единственно в чём они были непреклонны, это алкоголь и отсутствие в общежитии после полуночи. А мы и не нарушали, тем самым не создавая друг другу проблем и сохранив добрые отношения после окончания школы.

Мы познакомились с местными пацанами, которые тоже играли с нами в спортивные игры или просто сидели и болтали, но никогда не бесились и не танцевали. Они вообще очень отличались от наших ребят, были серьёзней и совершенно иначе сложены. Не было в них этой нежности почти девичьих тел, а было что-то мужское, подтянутое.

Местное население тоже относилось к нам с симпатией. Первой нас полюбила продавщица единственного в посёлке магазина. Да и с чего ей было нас не любить, если за две недели пребывания, мы скупили все продукты, сигареты, спички и туалетную бумагу. Она сделала годовой план, закрыла магазин на замок и больше мы её не видели. Потом подтянулось и население, когда за деньги, когда и даром, несли они вёдрами абрикосы, помидоры, жареные семечки и прочие продукты.

5.

Пребывание наше в совхозе близилось к концу. Худо-бедно, но мы всё же начали выполнять человеко-норму. Иногда работали старательно, а порой расходились так, что никто не мог нас угомонить. Вот и в тот день мы расшалились, всем было весело. Мальчишки кидались в нас огромной саранчой, мы визжали, потом мы обливали их водой и они гонялись за нами. Кто-то обнаружил грушевый сад, и мы несли в оттянутых футболках большие сочные груши для всего класса.

Время шло к обеду, как всегда, откуда-то появилась Норма, налив воду в миску и разложив гостинцы для Белки, она стала писать что-то в своей тетрадке. А через какое-то время, мы услышали короткий вскрик, это кричала Лена, помощница бригадирши. Когда мы обернулись, Лена бежала прочь от Нормы, зажав рот рукой. Тревожная волна сменила веселье на страх, мы смотрели на убегающую Лену. Норма всё так же сидела на ящике, прислонившись к дереву, голова её немного склонилась вбок, как будто она задремала. Нет, ничего страшного не случилось, да и не могло случиться, просто ей стало нехорошо, может от жары, а может от усталости. Сейчас придёт доктор, он даст ей лекарство и она снова станет прежней доброй Нормой. А завтра, мы будем работать очень хорошо, она ещё удивится, когда увидит, как мы умеем работать. В полной тишине, медленно приближались мы к Норме, но совсем близко подходить было страшно. Остановившись метрах в десяти от бригадирши, мы молча стояли и смотрели, стараясь отогнать страшные догадки. Норма по-прежнему сидела склонив голову, газовый платочек съехал на лоб, раскрытая тетрадь лежала на коленях и только руки, такие красивые, покоились на тетрадных листах, словно отдыхали. Солнце ослепительно сияло из собачьей миски. Прибежали учителя, спешно посадили нас в автобус, чтобы шофёр мог быстрее возвратиться с врачом.

После обеда никто не спал, все ждали известий о Норме, вскоре известия пришли. Ольга Васильевна умерла.

6.

Вечером, все сидели около общежития. Настроения не было. Пришёл местный парень, принёс нам ведро жареных семечек, мы рассказали ему о случившемся.

– Да, знаю, - сказал он серьёзно. – У неё же сердце. Недавно, ей похоронку прислали. Сына в Афгане убили. А гроб до сих пор не прислали.

Мы думали о нашей Норме. Как она могла всё это время работать и вида не показывать, что у неё такое страшное горе. И ещё, мы думали о Смерти. Конечно, все мы знали, что смерть существует, кто-то потерял бабушек или дедушек, по крайней мере, похороны видели все. Но то, что случилось сегодня, стало страшным открытием. Оказывается, Смерть ходит совсем близко. Она проходит мимо нас, быть может не глядя, а может остановив свой взгляд на ком-то, а потом продолжает свой путь к очередной цели. Не принося разрушений, боли и ужаса, она оставляет всё, как было до неё, только забирает чью-то жизнь. Смерть оказалась сильнее Жизни.

Следующие дни мы работали перевыполняя все человеко-нормы. Вечером, в день похорон, нам принесли шоколадные конфеты «Ромашка». Раздали всем по две штуки на помин души. Не возможно было есть эти конфеты, такими они казались нам горькими. Многие жевали и плакали.

А ночью разразилась гроза. Это был первый и единственный дождь за всё время. Всё гремело, сверкало, дождь лил стеной. Никто не спал. Из-за шума дождя и грохота грома нам приходилось кричать друг другу. И вдруг, меня саму как молнией ударило. Я вспомнила про собаку Белку, что за всё это время, никто не налил ей в миску воды, не говоря уж о еде. Мне казалось, что это Норма грозит нам пальцем, напоминая о таких очевидных для неё вещах. Она, даже находясь по ту сторону жизни, не забывала о тех, кто нуждался в её помощи.

Дождь лил почти всю ночь, и нам казалось, что работу отменят потому, что всё будет залито водой. Но утро встретило нас, как всегда – ясным и солнечным. На виноградниках не было и следа недавней стихии, и только Белкина миска была доверху наполнена сверкающей на солнце водой. Норма продолжала свои добрые, тихие дела.

7.

В последний, перед отъездом день, нас повезли собирать виноград для всего лагеря. Наконец-то мы увидели, как выглядит спелый виноград. Огромные гроздья, более полуметра длиной, красовались на бесконечных рядах виноградника. Мы опускали матовый виноград в корыто с водой ( теперь-то мы мыли всё!) и доставали чистые, янтарные грозди, где в каждой глянцевой ягоде, отражалось солнышко. Это улыбалась нам Норма, она всё видела. Тяжелые гроздья заполняли ящики, и работа шла быстро и приятно. Теперь, этот виноград поедет с нами домой, в качестве гостинца нашим родным.

И вот, обратный путь. Долгая поездка на автобусе с остановкой в подсолнуховом поле. Ни до, ни после, я больше не видела такого чуда. Это был настоящий лес из трёхметровых гигантских цветов, мы в одночасье превратились в лилипутов и восторженно бродили по этому волшебному месту. Ребята, конечно, не упустили случая разыграть девчонок. Загадочно заманивали они нас по одной в кусты и дарили «букетик» из трёх подсолнухов. Удержать такой подарок не было сил и мы падали на землю, а «букетик» падал сверху.

А потом, опять вокзал и суета. Мы расселись по местам и прильнув к окнам, мысленно прощались с местом, которое постороннему, увидеть было невозможно. Где-то там, далеко, за подсолнуховым полем, сидела на ящике Норма и оторвавшись от своей старенькой тетради, прощалась с нами.

Поезд набирал скорость, позади остался Ростов, который так и остался для нас загадкой, и лишь тополя, провожая нас, трепетали серебристой листвой.

Приключение наше закончилось, мы возвращались домой.

1 сентября, нам торжественно объявили, что наш класс оставил далеко позади остальные школы, перевыполнив норму и занял первое место в районе. Всем раздали грамоты.

***

В прошлом году, я проездом побывала в Ростове. Еще подъезжая к этому городу, на меня нахлынули воспоминания о том лете. Захотелось хоть на минутку заехать в сам город, выйти из машины и попытаться перенестись в эти воспоминания.

Будто специально, у нас сломалась машина, и мы почти три часа сидели в ростовском автосервисе. Нет, ничего не получалось – стеклянные здания, рекламные растяжки и вывески, современные автомобили, напрочь отгородили меня от прошлого. И даже подсолнуховые поля стали низкими, а может это я выросла?

Андрей купил мне огромную булку с горячей сосиской, которую я никак не могла одолеть и вдруг, из дырки в заборе вылезла маленькая белая собачка и села напротив, застенчиво улыбаясь едва помахивая хвостом.

Я отдала свою булку Белке, а потом заглянула в дырку забора и увидела поле покрытое выгоревшей травой и в огромном облаке пыли, удаляющийся старый автобус.

Это всё, что мне нужно было увидеть.

[nyur 524]

Кутуся, спасибо, очень трогательно!

[Ольга 47 292]

Кутусь, с возвращением!

Зацепило и даже прослезилась! Молодец!

[Гость Козерожка]

Я только на днях подумала: "Что-то Кутуся нас ничем новеньким не радует "

А вот и порадовала, спасибо.

[Гость Лалангамена]

Кутуся, как же долго прячутся в тебе все детские воспоминания, переживания! Точно в шкатулке. Прекрасно, что ты их сохранила и поделилась с нами. Спасибо!

[Лидия Бам 14 746]

Ну Кутуся!Порадовала!Спасибо!

[Таня 6 030]

Увидев "Просто наблюдения" вверху - обрадовалась - опять родился новый рассказ! Читая начало - вспоминала свои практики, и на подвязке винограда, у нас, в школьные годы, и в садах и на помидорах в окрестностях Ростова - в студентческие. Думала: жаль, что сейчас отменили эти практики. Было здорово!

Спасибо за этот замечательный, немного грустный рассказ!

[Shl 1 572]

Кутуся, а винсовхоз, случайно, не Заплавский был? Ибо в р-не Ростова других, именно виноградных (пусть так) совхозов вроде не было. Были дальше в сторону Усть-Донецка - Пухляковка, Раздоры, но это еще 100 км на восток.

Если Заплавы, то это практически те места, где я часто собираю грибы, да и совместные вылазки с ростовчанамми - это там же.

И кстати, если до Ростова на поезде вы не доехали, то, значит, выгружались в Новочеркасске - все сходится!

P.S. Ростов похож, скорее, не на Москву, а на Подмосковье из-за обилия частного сектора - у нас самый большой % частного сектора из российских городов-миллионников.

А подсолнухи сейчас действительно ниже, как и пшеница. Это специально сорта такие - удобнее собирать комбайнами.

[Иришка72 9 442]

Кутуся, очень понравился рассказ. В такие печальные моменты и стовишься взрослее.

[Гость Кутуся]

Спасибо большое за отзывы

Мне тоже жаль, что сейчас нет трудовых и студенческих отрядов. Они, безусловно, давали намного больше "трудовой копеечки".

У каждого времени свои плюсы и минусы. Но вот недавно видела двух девочек, которые "гуляли" по бульвару. Они шли под ручку и каждая увлечённо ковырялась в своём планшетнике. Мы с мужем долго смотрели им в след. Девочки так и шли молча, постигая виртуальный мир.

Shl, не буду спорить т.к. прошло много лет, но я уверена, что были мы в Ростове. Вокзал помню, он не был таким уж маленьким. К сожалению, грамоту я так и не нашла, а там был номер Винсовхоза, по которому можно было бы найти место нашего лагеря.

Но вот, название -Новочеркасск, нигде не фигурировало. Конечно, столько времени прошло, что я могла что-то и забыть.

[Пенсионер 1 973]

Кутуся! Прочла твой рассказ и не смогла сразу ответить.Долго переваривала, вспоминала, так сказать прорабатывала. Рассказ чудесный. Поражает, как свежо все в твоей памяти сохранилось. написано так, как будто все это было совсем недавно. Я несколько лет ездила летом с детьми из хоровой студии на уборку урожая в Краснодарский край, как представитель родительского комитета.. Все было очень похоже, только наши дети были в возрасте от 10 до 16 лет. Поэтому никаких сигарет и дискотек конечно же не было. Наши труженики с утра работали на клубнике, алыче, яблоках, потом отдыхали, а ближе к вечеру у них были хоровые репетиции. Как же нам, родителям, было жалко этих малюток. Норму никто не отменял, ее надо было выполнять. Ну мы, конечно, старались помогать совсем маленьким и слабым. Но что удивительно, детям все равно нравилось ездить в этот лагерь. А их творческие отчеты после возвращения проходили под бурные аплодисменты зрителей. И вот все эти воспоминания нахлынули на меня после твоего замечательного рассказа. Фруктов наши детки тоже поедали очень помногу, только вот последствий вроде бы никаких не помню. Самой вкусной была алыча. Я раньше считала алычой мелкие кислые сливки, которые годились только на соус. А оказалось, что это очень крупные сочные кисло-сладкие плоды. По старой памяти я даже на участке посадила два саженца алычи, надеюсь, что через год попробую их плоды. так что, спасибо тебе, Кутуся за полученное удовольствие.

[Гость Flo]

Кутуся

Я отдала свою булку Белке, а потом заглянула в дырку забора и увидела поле покрытое выгоревшей травой и в огромном облаке пыли, удаляющийся старый автобус.

Это всё, что мне нужно было увидеть.

Хорошо как написано!

Молодец, Кутуся

[zina 978]

Спасибо Кутуся хорошее воспоминание доброе ,сразу свое нахлынуло слезливое.

[Shl 1 572]

А я что-то решил, что вы до Ростова не доехали - "Ростова мы так и не увидели".

Ростов или Новочеркасск - неважно, вблизи Ростова винсовхоз ближайший - Заплавский (был). Как раз часа два ехать на автобусе.

[Shl 1 572]

Пенсионер.

"Мелкие кислые сливки" - это дикая алыча, которая растет у нас в лесополосах. А садовая бывает очень даже ничего. Хотя на кампот и дикая идет, особенно, если кто любит кислое, как я.

[Дончанин 33 948]

Рассказ Кутуси хорош, как всегда.

Но я не испытываю ни малейшей ностальгии по тем, колхозно-совхозным повинностям.

Да, это были именно повинности - не добровольные, а принудительтные. Когда я поступил в техникум, нас отправили на виноград в Большую Мартыновку.

Был август, виноград созрел. Наша задача - собирать его в большие корзины. Виноград! Задарма! Много! В первый день глаза разбегались. Одну гроздь в корзинку - две в рот. И так с утра до обеда.

На следующий день - то же. И на третий... На четвёртый я выбирал только самые сочные, спелые плоды. А через неделю я уже ненавидел виноград! Везде виноград, виноград... До самого горизонта виноград! Весь мир засажен одним виноградом. Я тупо и нехотя резал стебли кистей полукруглым секатором, иногда чиркая лезвием и по своим кистям, от чего на них оставались многочисленные порезы.

А вечером к нам в комнату зашла местная шпана. Их было трое, нас - четверо. Они были старше, но мы могли бы им дать сдачи. Ведь нас больше! Я так и подумал, когда они стали требовать деньги. Но почему-то мои "сокамерники" покорно полезли в карманы, доставая кто трёшку, кто - пятёрку... Когда дошла очередь до меня, я сказал, что денег нет. При этом подумал, что если стоявший передо мною дылда наклонится и станет лазать у меня в рюкзаке, я смогу его огреть по голове.

Но не успел я это подумать, как получил сильный молниеносныей удар в челюсть, от которого сел на кровать. Пока очухался, "местных" уже и след простыл.

И я затосковал.

И оттого, что виноград уже в печёнках сидел. И оттого, что когда пришла шпана, никого из старших не оказалось рядом, зато стоило нам включить громко музыку или закурить - они были тут как тут.

И оттого, что все почему-то безропотно отдали деньги, даже не попытавшись что-либо возразить.

На следующий день я понял, что дольше здесь оставаться не смогу. "Закосил" под больного (а это у меня получалось хорошо) и был отправлен домой.

В следующие разы я делал всё возможное, чтобы не попасть на очередные работы. А потом раздобыл "вечную" справку и был освобождён от них навсегда.

О чём ни капли не жалею.

[Shl 1 572]

Примерно такие же ощущения были и у меня от "трудового семестра" после 1 курса. Отбывал я эту трудовую повинность на некогда знаменитом семикаракорском консервном заводе. Как выяснилось, монотонная работа по наполнению жестяных банок томатами - это не мой конек. Пару дней я выдержал, развлекаясь тем, что набивал банку томатиками размером не больше горошины, на это уходила практически вся смена. Приятно было представлять, как алкаши (других претендентов на маринованные томаты я не видел), купив водочки и предвкушая веселое застолье с закуской, открывают банку, а там...

На третий день я сел на "ракету" и уплыл в Ростов, немного обжег левую руку, пошел в травмпункт и получил справку, освобождающую меня от работы. Каникулы продолжились.

[Гость Лалангамена]

алкаши (других претендентов на маринованные томаты я не видел),

Shl !! Ой, были, были другие претенденты! Вспоминаю маринованные томаты в огромных банках

[Ольга 47 292]

Дончанин, :lol: классный рассказ!!

Shl, такие же грустные воспоминания!

Я единственный раз отбывала двухнедельную трудовую повинность в колхозе Можайского района, немного написала об этом в теме VITUMa "Как мы находим грибные места" здесь - добавлю:

Наша команда из НИИ Союзгазавтоматика (тогда это так называлось, сейчас подразделение Газпрома) представляла собой четырех девушек от 17 до 23 и не помню сколько-то мужчин!

Я была самой младшей.

Тяжеленная работа, нас четверых поставили на фасовку ржи.Норма на четверых в день - 17 тонн! Запомнила!!!!

Рожь насыпали в мешки совковыми лопатами и таскали на весы, должно было быть ровно 50 кг, а потом в самый дальний угол ангара, это метров 100, там складывали, зашивали мешки и пришивали этикетки, рожь была на экспорт.

Три дня такой работы, подорвали здоровье самой старшей, началось кровотечение!

На следующий день мы не вышли на работу, разбираться с нами приехал председатель, после откровенно хамских разборок с "московскими неженками", которые проявили твердость, нам пошли на уступки и пригнали "протравитель" для зерна, под который нужно было просто эти мешки подставлять, а далее их перетаскивали уже два колхозника, нам оставалось только зашить и пришить этикетки.

Рожь быстро закончилась и нас отправили на тимофеевку))) Страшное дело, работать без респиратора нереально, она забивается в нос, глаза, уши, в 3-ёх метрах ничего не видно вокруг!

Обедами нас кормили, за время обеда мы успевали сбегать в магазин и накупить хлеба и сигарет, почему-то кроме болгарского Опала ничего не было, а хлебом давились пока стояли в очереди к кассе, он был всегда горячим и необыкновенно вкусным, успевали съесть половину. А вечером мы были предоставлены самим себе, ужинов не полагалось, поэтому собирали грибы (дело было в сентябре) и воровали картошку на поле.

Наша одноэтажная гостиница была с земляным полом, двери не запирались, замком служила какая-то железяка, подобранная на улице, после визита пьяных деревенских "женихов", которые не стесняясь в выражениях пришли приглашать нас на прогулку со всеми вытекающими.... " Дефки, ну че вы выделываетесь, от вас не убудет" Надо сказать что местные девки в деревне отсутствовали напрочь! А мужская половина нашего отряда состояла из робких, субтильных МНСов и СНСов. Они тоже предпочитали закрываться от местной шпаны, так что защищать нас было некому!

Так и мы и жили 10 дней, днем работали, вечерами готовили еду из подножного корма, а с наступлением темноты припирали дверь железякой, которая упиралась одним концом в земляной пол а другим в тяжелую, дверную скобу, занавешивали окно наглухо и при свечке, под удары ногами в дверь, ругань и свист, съедали свой ужин, запивая неизменной бутылкой пшеничной на четверых!

А утром снова на работу.

Через 10 дней наступило воскресенье и годовщина Бородинской битвы, а накануне нам выдали зарплату, как щас помню, мне дали 7 рублей. Когда мы ехали сюда, мы мечтали попасть на Поле в этот день, теперь же мы мечтали вернуться домой, а возвращаться нам полагалось только в четверг. прокравшись к Пазику, который возил нас по утрам на работу, и с которым была уже договоренность отвезти нас на Бородинское поле,объявили водителю об изменении планов , и недолго поторговавшись ,договорились за 6 рублей до Белорусского вокзала.

Там мы и разбрелись в разные стороны на метро: опухшие, прокуренные и счастливые, что этот ад закончился!